.jpg)
Под эгидой Организации Объединенных Наций международный миротворческий контингент продолжает выполнять свою миссию в Косово. Единственное кинологическое подразделение в рядах специальных полицейских формирований – украинское. Начальник кинологического центра Главного управления МВД Украины в Харьковской области, подполковник милиции Вячеслав Друченко рассказывает, в чем заключается экзотическая работа миротворцев.
– Вячеслав Александрович, вам доводилось служить в Косово. Почему без присутствия миротворцев в крае невозможно было обойтись?
– Я находился там в 2002-2003 годах, когда ситуация сильно отличалась от сегодняшней. Используя нестабильную обстановку в регионе, наркоторговцы пытались провозить через Балканы в Европу свой «товар». Мы досматривали транспортные средства на пограничных переходах с Албанией, Македонией и Черногорией. В те годы автомобили были буквально нашпигованы героином.
Когда в 2001 году разгорелся конфликт между косовскими боевиками и правительственными войсками Македонии, на погранпунктах и даже в жилых домах мы изымали массу оружия, боеприпасов.
– После того как в Косово был введен украинский контингент, ситуация изменилась?
– Торговцы стали остерегаться, потому что существенно возросли их потери.
– Почему в Косово с собаками работали только украинские специалисты?
– Потому что украинские – лучшие. Руководство ООН убеждалось в этом не раз. Однажды эта организация приобрела служебных собак, чтобы обучить албанских полицейских на кинологов в Англии. Вернувшись на родину, новоявленные «кинологи» предстали перед комиссией ООН. И высокое начальство приняло решение: просить, чтобы в Косово еще на несколько лет остались… украинские специалисты.
Неприятно об этом говорить, но среди албанских полицейских попадались и предатели. Узнавая о запланированной нами операции, они ставили об этом в известность наркоторговцев. Однажды, перепутав адрес гостиницы, мы прибыли с проверкой в соседнюю. И были потрясены количеством обнаруженного там наркотика. Этот случай открыл нам глаза. С тех пор мы посвящали местных правоохранителей в детали готовящейся операции «с точностью до наоборот». Эффект превзошел все ожидания!
– Косово напоминает международную космическую станцию: там находятся представители множества стран. Расскажите о ваших взаимоотношениях с американцами.
– С американской базой нас разделял забор. О нашем сале и горилке с перцем на их базе ходили легенды. Американцы, которым посчастливилось отведать наших деликатесов, гордились своей искушенностью – цокая языком, рекомендовали коллегам побывать у нас в гостях. Еще советовали посетить нашу парилку. Потому мы привозили веники уже не только для себя. С удовольствием били союзников в баньке.
Представители всех стран относились друг к другу с большим уважением. Всем нравилось играть в футбол. Причем мы выигрывали даже у итальянцев, испанцев и аргентинцев!
Особые, братские чувства связывали нас с россиянами. Когда иностранцы спрашивали у них: «Украинцы – ваши друзья?», россияне отвечали: «Нет. Украинцы – наши братья!» Бывая у россиян в гостях, за чашкой чая мы вспоминали семьи, друзей. И нередко находили общих знакомых. Ведь многие из них родились (или учились) в Харькове, Донецке, Киеве, Львове.
Просматривая фотографии в альбомах, Вячеслав Александрович продолжает делиться воспоминаниями:
– Бывали случаи, когда собакам, получившим серьезные травмы, для диагностики и лечения требовалось специальное медицинское оборудование. На помощь приходили американцы. Без колебаний на своих вертолетах (!) они доставляли собак в свой госпиталь. Врачи, которые лечили только людей, не жалели для животных ни сил, ни вре-мени, ни медикаментов. Медики понимали, что это не «братья меньшие», а соратники. Недаром в Косово командование миссии ООН награждало украинских собак точно такими же медалями, как людей: «За службу во имя мира»!
Советую вам побеседовать с капитаном милиции Ольгой Самсоновой. Она дважды выезжала в Косово и может рассказать немало интересного.
– С 2002 по 2003 год мы с овчаркой по кличке Чико служили в патрульном отделении: во время проведения соревнований патрулировали вокруг стадионов, охраняли здание суда, прилегающую к нему территорию и тюрьму. Когда в 2002 году из тюрьмы бежали трое заключенных, нам пришлось в течение нескольких дней искать их в горах.
Однажды после баскетбольного матча болельщики одной команды попытались избить приехавших из другого города болельщиков другой команды. Встав между ними стеной, бойцы украинского спецподразделения SPU пред-отвратили бойню. Разъяренные парни, которым не удалось выплеснуть свою агрессию на гостей, решили отыграться на нас. В нашу сторону полетели булыжники.Так как кинологи стояли за спинами бойцов, удар пришелся на них – шесть человек получили ранения. Мы были в касках и бронежилетах. А собаки – без защиты. Озверевшие хулиганы специально целились по ногам – туда, где стояли собаки. Мы сообразили, что собак следует спрятать под автомобилями косоваров. Хулиганы не рискнут громить автомобили своих земляков.Так и вышло – обстрел прекратился.
Бывало и по-настоящему страшно. В жилом доме забаррикадировался человек, который стрелял из окна. Дом окружила полиция. Так как никто не знал, находятся ли в доме заложники, попытка штурма не предпринималась. В течение нескольких часов с человеком безуспешно велись переговоры. Наконец было принято единственно возможное в той ситуации решение – вызвать кинологов.
Боец спецподразделения выбил окно, в тот же миг в помещение влетела овчарка – отвлекла на себя внимание преступника. Этого мгновенья бойцам хватило, чтобы выбить дверь, ворваться в дом и обезоружить стрелявшего.
Однажды во время обхода здания суда Чико решил продемонстрировать самочке Джине свою удаль – перепрыгнул через парапет. Бедный Чико не знал, что сразу за парапетом начинался десятиметровый обрыв. Не успела я и глазом моргнуть, как пес лежал на дне пропасти в луже крови.
Курировавший украинское подразделение швед связался с американским госпиталем и, заикаясь от волнения, стал уговаривать, чтобы они приняли собаку. Куратор сам отвез нас в госпиталь. Врачи встретили Чико так, как показывают в американских фильмах: выбежали с каталкой, застеленной белоснежными простынями. На них и уложили окровавленного пса. Я была в шоке.В рентгеновском кабинете, чтобы движениями не причинять собаке дополнительных страданий, вокруг нее перемещали оборудование.
Чико поставили на ноги за неделю. Провожая нас, американцы дали нам с собой коробку лекарств и сказали: «Можете не сомневаться, если бы сейчас сюда привезли нашего офицера, ему уделили бы внимания не больше, чем вашей собаке».
Впрочем, этот случай – не исключение. Не раз американцы в особо сложных случаях брали у наших собак анализы и переправляли их… в Германию, чтобы немецкие ветеринары поставили диагноз.
В 2004-2005 годах Ольга Самсонова ездила в командировку на Балканы вместе с лабрадором Урмасом, специализирующимся на поиске наркотиков. И этот пес зарекомендовал себя с самой лучшей стороны.
А нынешней весной приезжали в Харьков для обмена опытом турецкие полицейские. Они уговаривали харьковских коллег продать им Урмаса. Предлагали очень большие деньги. Наши земляки отказались. Кинологи относятся к собакам, как к своим боевым товарищам. А товарищей по оружию не предают и не продают.
Благодаря успешной многолетней миссии миротворцев ситуация в Косово существенно изменилась в лучшую сторону. В связи с этим украинская сторона приняла решение вывести с Балкан свое кинологическое подразделение. Новый год будут встречать дома!
