Абитуринеты все ближе к часу Х - выбору вуза и специальности, которой их будут обучать последующие пять лет. Облегчить выбор призвана публикуемая статья, в которой доцент кафедры реставрации станковой и монументальной живописи Харьковской государственной академии дизайна и искусств Вячеслав Шулика рассказывает о нюансах профессии. Интервью опубликовано на сайте академии.

- Что нужно знать абитуриенту, желающему поступить на вашу кафедру, что изучают студенты?

- Профессия художника-реставратора находится на грани искусства и науки. На нашей кафедре, в отличие от графики, живописи, практически не предусмотрены творческие задания. На первом курсе кроме живописи, рисунка, техники и технологии живописи (практический курс), копирования, преподаются в основном теоретические дисциплины: теория реставрации, технология живописи (теоретический курс), антиквариат и методы исследования, реставрация монументальной живописи. Будущим реставраторам нужно освоить основы реставрационной этики, выработать особое отношение к объекту реставрации, потому что мы работаем только с оригиналами, с вещами, которые имеют музейную ценность.

Со второго курса студенты получают на реставрацию несложные работы. Также им читают химию, биологию, историю искусства, иконографию, историю реставрации, методы исследования произведений искусства. Студенты кафедры получают образование и как художники-живописцы, но, к сожалению, у них не преподается композиция. Хотя это было бы очень полезно.

- Много теории. А как идет применение знаний?

- У нас интересные выездные практики. В 2003-2011 гг. реставрировали росписи храма в Курской области. Это бывшая Слобожанщина, исторически украинское село. Там интересный храм с росписями второй половины 19 века. У нас на Харьковщине такого почти не сохранилось. Несколько лет подряд студенты ездят на реставрацию одесского Пантелеймоновского монастыря. До оккупации Крыма был Воронцовский дворец в Алупке: там европейская живопись 16-17 века. В Харькове с таким особо не поработаешь, а там хорошее собрание, нуждается в реставрации, нас с удовольствием приглашали. Музейные работы далеко не всегда разрешают выносить за пределы музея, поэтому проще приехать к ним, сделать там мастерскую. Бывает, что берем работы на кафедру: мы сотрудничаем с Сумским художественным музеем им. Н. Онацкого, с Художественно-мемориальным музеем И. Репина в Чугуеве и с другими музеями, где реставраторов вообще нет в штате.

- Бывало, что студенты портили музейные работы?

- Исключено. Студенты не имеют права работать сами, всегда преподаватель должен присутствовать. На всех этапах осуществляется контроль. Если есть спорные моменты, они обсуждаются на реставрационном совете кафедры. Реставратор вообще, как правило, единолично не принимает решение. В особо сложных ситуациях собираются коллеги и обсуждают, можно ли это делать, корректно это будет и вообще как в конце должно выглядеть отреставрированное произведение: просто законсервировано, восстановлено в первоначальном виде или частично реконструировано.

- Есть ли какие-то недостатки в системе образования реставраторов?

- В обучении художников-реставраторов, на мой взгляд, нежелательна двухступенчатая система бакалавр – магистр. Одно дело, когда человек в процессе образования овладевает таким видом знания, которое в его самостоятельной жизни не может навредить кому-либо, даже при низких профессиональных навыках. То есть научился – молодец, не научился – не молодец. Это его личное дело. У нас студенты работают с памятниками национальной истории и культуры. Четырех лет, которые отводятся для получения диплома бакалавра, недостаточно. Студент может овладеть некоторыми процессами и даже будет ощущать себя реставратором-профессионалом, но у него будет отсутствовать "большое виденье" задач профессии, не сложится еще то трепетное отношение к памятникам искусства, которое может его предостеречь от излишне радикальных методов работы. А тенденция такая, что в дальнейшем мест специалиста и магистра будет все меньше, и образование реставратора, в основном, будет кончаться на уровне бакалавра. Может возникнуть проблема недоученного специалиста. Некоторые студенты хотят больше, чем им дают на кафедре, поэтому среди наших выпускников есть не только профессиональные реставраторы, но и хорошие состоявшиеся художники.

- Вы состоите в Национальном союзе художников Украины. Помогает ли союз молодым коллегам – студентам?

- Союз художников сформировали в 1938 году как учреждение, которое контролировало деятельность художников, насколько те вписываются в советскую модель творчества. Потом он стал богатой организацией, которая получала госзаказ. На базе Союза создавали художественные комбинаты, которые хорошо зарабатывали. Харьковский филиал даже строил дома для художников и здания мастерских. Сейчас Союз – это общественная организация художников, которая владеет этой недвижимостью. В эпоху рыночных отношений монополии на госзаказ нет, хотя для больших городских заказов обращаются часто именно к нам. Союз не обладает той материальной базой, чтобы кому-либо помогать финансово. Он занимается выставочной деятельностью, организацией пленэров. Новым является то, что в этих выставках и пленэрах получили возможность участвовать и студенты, создана молодежная организация при Национальном союзе художников. В этом году мы создали первую на постсоветском пространстве секцию реставрации произведений искусства при Национальном союзе художников.

- Какие у вас были реставрационные проекты в Харькове?

- Этим летом с коллегами реставрировали росписи И.Загоскина 1916 года на сюжеты античной мифологии в Университете сельского хозяйства им.Василенко. Очень интересный модерн. К Евро-2012 в ДК железнодорожников реставрировали два монументальных панно Евгения Лансере 1932 года. Росписи на советскую тематику, но очень интересные и профессионально выполненные. Сейчас на волне декоммунизации их чуть не демонтировали. Мы собирали общественность, чтобы их спасти, потому что это единственная сохранившаяся монументальная живопись 30-х в Харькове и единственная монументальная работа Лансере в Украине. Его внук приезжал в Харьков, смотрел на нашу реставрацию, был очень доволен. В 2006 г. я реставрировал два панно в старом здании аэропорта, в центральном зале.

- Недавно прошла ваша выставка. Там было много пейзажей, например, грузинских.

- Я много путешествую, в Грузии был четыре раза, этим летом жил там месяц. Отдыхаю активно: рано встал и вперед – ходишь, смотришь, фотографируешь, рисуешь. Поскольку в самолет этюдник с масляными красками брать не удобно, беру акварель. Творческую деятельность я совмещаю с научной. Как ученый, я занимаюсь историей православной иконы, проблемами иконологии и иконографии, поэтому стараюсь выбирать для путешествий страны бывшего Византийского ареала: Греция, Кипр, Балканы, Грузия, Армения, Турция.

- Некоторые ваши работы куплены людьми из Германии, Македонии. Как они вышли на харьковского художника?

- Через интернет в основном, одну работу на выставке купил немец. Выставка была в Северодонецке, никогда не думал, что там вообще покупают картины. Оказалось, там есть какой-то постоянный немец, который всегда приезжает. Кое-что в музеях есть. Такая традиция: если в музее выставляешься, они просят пару работ. Так сейчас формируются музейные коллекции, потому что денег на пополнение коллекции музеям выделяют мало. В Украине нет арт-рынка. Продать в Украине работы украинцу сложнее, чем немцу, голландцу, потому что у них другое отношение к этому. Мои коллеги работают с американцами, китайцами. Специально продажами картин я не занимаюсь, у меня не стоит этот вопрос остро. Я зарабатываю преподавательской работой и реставрацией.