Оценивая происходящее в Сирии, все аналитики и комментаторы смотрят на ситуацию извне, поэтому в первую очередь говорят о каких-то внешних факторах – Россия, США, Турция, Иран… Как будто Сирия - это просто место на карте, точка столкновения крупных игроков. В определенном смысле, можно к вопросу подходить и так, но все же первопричины происходящего в Сирии находятся внутри, в самой стране, а не вовне. Итак, попробуем разобраться.

В первую очередь, нужно понимать, что Сирия - страна не просто бедная, а очень бедная. Несколько цифр. Средняя зарплата сирийского госслужащего - 15 долларов в месяц. Примерно столько же стоит килограмм мяса. Еще раз: средняя зарплата госслужащего – один килограмм говядины. По данным ООН, 90% сирийцев живут за чертой бедности. Из 18-миллионного населения около 3 миллионов настолько бедны, что могут оказаться на грани голода.

Все это усугубляется тотальным энергетическим кризисом: даже в центральные районы Дамаска электричество подается 4 раза в сутки на час или полтора, а в некоторых районах Сирии – всего на один час в сутки.

Конечно, в первую очередь, это последствия гражданской войны, которая не закончилась, а тлеет до сих пор, а также санкций и того факта, что центральное правительство не контролирует нефтеносные районы страны… Всему этому есть объективные причины. С другой стороны, каждый, кто хотя бы вскользь интересовался вопросом, помнит, что после заморозки гражданской войны была масса планов по экономической стабилизации Сирии. Русские, китайцы и иранцы предлагали всякие проекты, но как-то не срослось. Да и сами сирийцы за несколько лет так и не смогли хотя бы отдалить перспективу голода для миллионов сограждан. Почему?

Тут мы подходим ко второму важному фактору. Коррупцией и клановостью на Ближнем Востоке никого не удивишь, но в Сирии все это приняло совсем запредельные формы. Практически в каждой отрасли, которая еще приносит хоть какую-то копейку, главным и единственным бенефициаром будет кто-то по фамилии Асад. А если нет – то это будет кто-то, кто связан родственными связями с кем-то по фамилии Асад. Не то чт бы других людей в сирийском бизнесе нет, но все они выполняют скорее технические функции, связанные с делами людей понятно с какой фамилией.

То есть, по сути, это знакомая нам по временам Януковича «семья». Только, во-первых, она на порядок более тотальная, а во-вторых, существует, на минуточку, почти 60 лет! Напомним, что сбежавший президент Сирии Башар Асад - сын пришедшего к власти еще в 1971 году Хафеза Асада.

Состояние некоторых членов этой славной фамилии оценивается в миллиарды долларов. При этом напомним: средняя зарплата в стране - около 15 долларов, а 90% населения находится за чертой бедности. Такой разрыв между богатыми и бедными сам по себе не уникален. Но нужно учитывать, что экономика Сирии после заморозки гражданской войны находилась в крайне плачевном состоянии. Президенты союзных стран могли хлопать «брата Башара» по плечу на официальных встречах, но реально поднять экономику Сирии смогли бы только частные инвестиции. Учитывая, что гражданская война была не закончена, а заморожена, для инвесторов нужно было создавать максимально благоприятный климат. Но о каком «климате» может идти речь, если вся экономика страны, буквально вся, контролируется условными «Сашами-стоматологами»?

Но и эта тотальная коррупция и клановость – штука не уникальная. Достаточно посмотреть, как, например, устроены монархии Залива. Есть еще один фактор, который сделал крушение режима Асада неизбежным. Дело в личности самого Башара Асада.

Башар Асад оказался очень плохим диктатором. Не в смысле плохим, потому что диктор, а в том смысле, что из "школы диктаторов", если бы такая существовала, Башара Асада исключили бы за неуспеваемость.

Начать нужно с того, что жизнь его к диктаторству не готовила. По образованию он - врач-офтальмолог, причем довольно успешный. После окончания местного университета даже ездил на стажировку в Великобританию, причем под другой фамилией, чтобы никто не знал, чей он сын. Там Асад участвовал в медицинских конференциях и вел светскую жизнь. В общем – не мыслил себя никаким диктатором и вообще управленцем. Диктатором должен был стать его старший брат. Вот он готовился к трону с детских лет: любовь к военной службе, верховой езде, подобострастное прозвище «Золотой витязь», придуманное местной прессой… Быть бы ему классическим ближневосточным тираном, таким же, как его отец, если бы не любовь к быстрой езде. Непристегнутый ремень и скорость 200 км в час поставила точку в недолгой карьере Басиля Асада, и после смерти отца президентом стал Башар Асад.

Поначалу сирийцы рассчитывали на то, что Башар, поживший в Европе и прекрасно образованный, поведет страну по какому-то другому курсу, и надежды эти даже оправдывались. Но позже оказалось, что коррупционные скандалы, инициированные наследниками, - не что иное, как передел власти и попытки отодвинуть «старую гвардию» отца от кормушки, и на самом деле – ничего не поменялось. По-прежнему нищие крестьяне взирали на развешанные везде где только можно портреты нового президента, «подкланы» в рамках одного президентского клана делили между собой скудные бюджеты, а оппозиция загонялась под плинтус.

Впрочем, тут нужно заметить, что именно в этом, в борьбе за свое политическое влияние, Башар оказался диктатором так себе. Да, ему приписывают всякие нехорошие вещи, но, во-первых, многие из них не доказаны до сих пор, а во-вторых, то, что он делал, вполне укладывалось в общую ближневосточную традицию, то есть было делом для этого региона вполне обычным. Он не был таким откровенным упырем, как Саддам Хусейн, лично пытками не увлекался, массовых казней не устраивал. Его личность ужаса сирийцам не внушала, а ужас перед правителем для Ближнего Востока является штукой не лишней. Да и вообще, режим Асада был куда более мягким, чем, например, режим аятолл в Иране.  

Ну и самое главное, о чем забыл Башар Асад. То, за что его бы исключили с позором из "школы диктаторов". Дело в том, что каждый диктатор, который рассчитывает править больше одного дня, должен на кого-то опираться. Не важно, как эти люди будут называться – «личная гвардия», «опричники», ВЧК, «Тонтон макуты», «Красные кхмеры» или «Корпус стражей исламской революции». Главное, чтобы, во-первых, своим возвышением и положением они были обязаны лично диктатору, а во-вторых – они должны быть достаточно многочисленной и хорошо вооруженной силой, чтобы в случае чего с оружием в руках встать на защиту своего благодетеля. 

У Башара Асада такой силы просто не оказалась. Поэтому линия фронта посыпалась со скоростью движения пикапов по пустыне. Есть, конечно, семья, и довольно многочисленная, но вряд ли ее членов наберется на батальон, а если и наберется – воевать они не будут. А больше никого у Асада нет: ни лояльной социальной прослойки, ни внятной военизированной силы, которая была бы готова рисковать жизнью ради режима. Внешние «партнеры», понимая такой расклад, вмешиваться в ситуацию, конечно, не стали. Зачем им воевать за то, что не нужно самим сирийцам? Даже не какой-то части сирийцев, а вообще никому из них, кроме разве что граждан с фамилий Асад?

Ну и последнее – почему режим свалили именно исламисты, а не какие-нибудь сторонники демократических ценностей и прав человека? В прессе их скромно именуют «повстанцами», но давайте называть вещи своими именами. Хайят Тахрир аш-Шам, ключевая группировка, участвующая в свержении режима Асада, признана террористической не только в США, но даже в Турции, сотрудничество с которой им, кстати, приписывают, и скорее всего – не без оснований. Как бы там ни было, «террористическая» - это ярлык, мало что проясняющий. Тут важно другое: эта группировка - салафитская. 

Салафиты - течение в суннитском исламе, которое призывает вернуться «к истокам» и строить жизнь по правилам ранней мусульманской общины. По мнению салафитов, «истинный» ислам за столетия был изрядно подпорчен западным влиянием. Само слово «салаф» означает «предшествие», то есть то, что было раньше. Нет, они не призывают отказаться от смартфонов и пересесть с мерседесов на верблюдов. Но, по их мнению, настоящий правоверный должен прекратить заниматься аллегорическими толкованиями Корана, а понимать слова Аллаха и Пророка буквально, следовать им и вообще перестать пытаться «модернизировать» ислам. В общем, в христианской традиции - это что-то вроде пуритан и вообще традиционалистов.

В чем секрет их популярности? Тут надо вспомнить, что ислам сам по себе, изначально - это религия очень «социалистическая» или, если угодно, – социально ориентированная. Ни в одной религии мира «социальный» аспект не был прописан так явно и так однозначно. Один из пяти столпов ислама - «закят», то есть «милостыня». Это не та милостыня, которую раздают в христианских церквях нищим. Это – общий фонд, который пополняется всеми членами общины, которые могут его пополнить, и раздается всем, кто этой возможности не имеет. Не только буквально нищим, но и просто нуждающимся всех категорий. В общем, это такая себе «касса взаимопомощи». Кроме того, в исламе особое отношение к богатству и вообще к деньгам и материальным благам. Все это, по мнению мусульманина, вовсе не заслуга человека, а дар Аллаха. Даже если ты деньги не унаследовал, а заработал честным трудом, то это не ты молодец, а Аллах, который дал тебе эту возможность, создав нужные обстоятельства, наделив деловой хваткой и трудолюбием. Да и вообще, это не только дар, но и испытание, проверка. Так же, как и бедностью, богатством Аллах испытывает человека, проверяя уровень его милосердия и щедрости. (Кстати, интересно, насколько это идет вразрез с протестантской этикой, которая является фундаментом современного капитализма.)

Этот небольшой религиоведческий экскурс нужен для понимания того, что для сирийского крестьянина человек, призывающий вернуться к истокам веры и написавший на своем знамени имя Пророка, по умолчанию несет в себе основы социальной справедливости, прописанной в Коране и Хадисах. И каждый сирийский крестьянин понимает, что если бы жизнь была действительно, а не декларативно организована по правилам мусульманской общины, его дети не голодали бы ни при каких обстоятельствах.   

Именно эта «социальная» часть ислама привлекала молодых людей в Аль-Каиду, обеспечивала широкую поддержку афганским талибам и удерживает режим аятолл в Иране. И, конечно, в нищей стране, где социальное расслоение достигло астрономических масштабов, салафитские группировки будут пользоваться безусловной поддержкой большинства населения. То есть у салафитов, даже если называть их «террористами», есть мощная социальная база. А у режима Асада базы не было никакой. Поэтому итог конфликта был предрешен.

Фото - Omar Haj Kadour / AFP / Scanpix / LETA