Проект здания гиганта был выбран на конкурсе, в котором, помимо прочих, принимал участие и самый знаменитый харьковский архитектор Алексей Бекетов. Но его проект был отклонен с формулировкой "старомодный".

Победил проект под не менее старомодным названием "Незваный гость", но с ультрасовременным по тем временам содержанием. Авторами выступила группа ленинградских архитекторов – людей хоть и старой закалки, но с новым мышлением: это Сергей Серафимов, Самуил Кравец и Марк Фельгер.

Павел Роттерт (1880-1954) — советский инженер-строитель, доктор технических наук, в 1925-1927 годах возглавлял строительство харьковского Госпрома.

Роттерт руководил крупнейшими стройками 20-х – начала 30-х годов.

В 1927-м году - главный инженер "Днепростроя".

В 1931-м году - первый начальник и главный инженер Московского метростроя, возглавлял строительство 1-й и 2-й очереди Московского метрополитена.

Новая власть постоянно пыталась доказать свою состоятельность, что выливалось в строительство мегазаводов, гигантских электростанций, каналов и портов. Однако амбиции не всегда соответствовали технической вооруженности.
Госпром, подобно египетским пирамидам, возводился с использованием массового ручного труда. На строительстве было задействовано всего 14 грузовиков, вывоз грунта и подвоз строительных материалов осуществлялся телегами.
Тем не менее, строительство было завершено в рекордные и по нынешним высокотехнологичным временам сроки.

В феврале 1926 года на собрании, посвященном проблемам строительства Госпрома, Роттенберг предложил заморозить стройку из-за нехватки средств. Рабочую силу предлагалось перебросить на другие объекты.

Самая гигантская стройка в стране могла превратиться в самый гигантский долгострой.

Согласно одной из легенд, в дело вмешался сам Железный Феликс. Товарищ Дзержинский был не только руководителем "тайной полиции" ОГПУ, но по совместительству и председателем Высшего совета народного хозяйства. Деньги на строительство были выделены. Считается, что именно за эти заслуги перед Харьковом главная городская площадь была названа именем Дзержинского (в 1991 году переименована в площадь Свободы).

Вместе с сотрудниками и посетителями "население" здания составляло тысяч 10-15. По этому показателю Госпром вполне мог соперничать с небольшими городками - например, с прославленным Ильфом и Петровым Черноморском. Поэтому, помимо собственно учреждений, в здании располагались обслуживающие предприятия, что позволяло Госпрому существовать фактически в автономном режиме.

Функционал здания описывался в статье, вышедшей в газете "Комсомолец Украины" 1 ноября 1928 года под красочным заголовком "Железобетонное сердце начинает биться".
В Госпроме должны были работать пять тысяч сотрудников. Чтобы накормить такой коллектив, на первом этаже функционировала кооперативная кофейня-ресторан. Специальные конвейеры-лифты должны были доставлять готовые блюда наверх.

На третьем этаже в центре здания размещался клуб, выставка работ рационализаторов и библиотека на 150 тысяч книг.

Обслуживанием всех учреждений занимались собственные электро-механический и слесарный центры.

В здании было установлено 150 часов, ремонтом и обслуживанием которых занималась отдельная мастерская.

В Госпроме действовал пункт скорой помощи и экспедиция по доставке газет и журналов (в различные учреждения, размещенные в Госпроме, доставляли 10 тысяч экземпляров газет).

В Госпроме размещались собственные абонементно-театральная касса и парикмахерская.

Чтобы сотрудникам было легче добираться до работы, действовал веломотокиоск, где транспорт можно было приобрести в рассрочку.

В здании работала собственная телефонная станция на 600 номеров.

Отапливалось здание углем. В отопительный сезон гигантские котельные сжигали 80 тонн черного золота за сутки.

Масштабы проекта были таковы, что даже психика журналистов не всегда выдерживала. Фантазия творческих работников порой начинала зашкаливать. Местная пресса писала, что для отдыха и оздоровления сотрудников Госпрома на плоских крышах корпусов высотного здания разместят солярий, теннисные корты и волейбольные площадки, ибо медики якобы утверждали, что воздух на высоте 13-го этажа можно сравнить с горным.

На деле оздоровительный эффект здания ограничили массивными медными дверными ручками: меди в ту пору приписывали некоторые целебные свойства.

В Госпроме свел счеты с жизнью народный комиссар образования Николай Скрипник. Якобы он попал под подозрение НКВД как неблагонадежный. 7 июля 1933 года в рабочем кабинете наркома раздался роковой выстрел…

Скрипник вошел в историю как куратор орфографической реформы украинского языка. Новое правописание, принятое в 1929 году, получило название "харьковское правописание" или "скрипниковское правописание". Также он увлекался проблематикой "коренизации" или "украинизации".

За 90 лет существования Госпром оброс кое-какими легендами.

Одна из них – о призраке служащего, который заблудился в поисках столовой, - появилась благодаря гигантским размерам здания (подобная история фигурирует в одном из наиболее известных произведений братьев Стругацких "Понедельник начинается в субботу").

Вторая легенда повествует, что именно в Госпроме скрывались от вражеского режима три обезьяны из харьковского зоопарка. Их подкармливали харьковчане, обслуживавшие здание.

Отступая, нацисты, конечно же, хотели взорвать здание, но один из подпольщиков ценой собственной жизни предотвратил непоправимое.

Из современных легенд наиболее популярной является история о том, что ЮНЕСКО собиралась включить Госпром в списки мирового исторического наследия, но этому акту помешало осовременивание здания в виде установки пластиковых окон. Но годы идут, а с ними возрастает ценность исторических объектов. Так что вероятность того, что ЮНЕСКО все-таки обратит внимание на харьковский архитектурный шедевр, с каждым годом все больше.